Поцелуй под омелой - Страница 10

Она опоздала.

Первым человеком, которого увидела открывшая глаза Грейс, был Ричард Стоун. К удивлению Нэнси, цвет его лица мало чем отличался от цвета лица пострадавшей.

– Я… что произошло? – Грейс попыталась приподняться на локтях, однако Ричард мягко, но все же с силой уложил ее обратно.

– Вам не надо сейчас двигаться. Думаю, стоит дождаться «скорую помощь». Я сейчас вызову.

Ричард полез в карман пиджака за телефоном, но Грейс с такой силой повисла на его руке, что от этой идеи пришлось отказаться.

– Не надо, умоляю.

– Но вам нужна врачебная помощь.

– У меня нет страховки, – неожиданно твердым и уверенным голосом произнесла Грейс.

– Милая, не дури, – вступила в разговор Нэнси. – Разве можно думать о деньгах сейчас?

– Я не хочу, чтобы мама узнала о случившемся. – Грейс сглотнула слюну. – Не надо ее тревожить. Ты ведь знаешь, какая она паникерша. Она тут же примчится в Лондон и испортит нам все каникулы. А я… в порядке. Сейчас только передохну пару минут и встану.

Ричард взглянул на Нэнси, явно ища у нее поддержки. Однако девушка лишь пожала плечами. Похоже, Грейс знала, что делает.

– Неужели у вас такая суровая мать?

– Напротив.

– О, будь она здесь – разорвала бы вас в клочья! – с чувством воскликнула Нэнси.

– Неужели? – приняв ее слова за шутку, усмехнулся он.

– Нет-нет, – поспешно добавила Грейс. Воспользовавшись тем, что Ричард перевел взгляд на Нэнси, она все-таки приподнялась на локтях, а затем и вовсе села. – Моя мама не оставила бы от вас и мокрого места. Какие уж тут клочья!

– Грейс, зачем вы сели?

– Предлагаете мне снова лечь на асфальт? Между прочим, спешу вам сообщить: он грязный и холодный. Вы ведь не хотите, чтобы я по вашей вине заболела воспалением легких, верно?

– Я и так страшно виноват перед вами. Не знаю даже, что и делать. Как я могу искупить свою вину? Если, конечно, об этом вообще может идти речь. У вас есть все основания подать на меня в суд. Я адвокат, поэтому знаю, что вы можете вытянуть из меня довольно приличную сумму в возмещение физического и морального вреда, которые я вам, несомненно, нанес. Кроме того, у вас есть свидетель…

– Мистер Стоун, поберегите свои пыл и красноречие для зала суда, – с улыбкой ответила Грейс. – Лучше будьте галантным кавалером и подайте даме руку. Хотя я сейчас меньше всего похожа на даму из высшего общества. – Грейс прыснула от смеха.

Он помог Грейс подняться, однако девушка снова едва не упала.

– Что случилось? У тебя что-то болит? – затараторила Нэнси, бросившись чуть ли не ощупывать подругу.

– Лодыжка, – скривившись от боли, ответила Грейс. – Кажется, я вывернула лодыжку. Не могу встать на правую ногу. Боюсь, вечеринка сегодня пройдет без меня. – Грейс виновато покосилась на Нэнси.

– И без меня, – тут же приняла решение Нэнси. – Мы сейчас же вернемся в пансион… и, если миссис Льюис еще не отказалась от своей затеи…

– Только не Ганс с Фрицем! – взмолилась Грейс.

– Ганс? Фриц? Вы всего день в Лондоне, а уже успели заарканить парочку немцев!

Грейс одарила Ричарда испепеляющим взглядом.

Да как он смеет разговаривать с ними в таком тоне?! Кто он такой, чтобы осуждать их?! У самого обручальное кольцо на пальце, а он вот уже битый час кокетничает с юными американскими студентками! Кажется, консерватизм и пуританство англичан – такой же миф, как и лондонские туманы.

Ричард Стоун только внешне выглядит как аристократ. Грейс отвела взгляд, дабы не быть заподозренной в заигрывании. Со стороны посмотришь – Ричарду самое место в Палате лордов. А копни чуть глубже – обнаруживается все та же червивая сердцевина заштатного бабника. И все эти разговоры о генетической предрасположенности самцов и эволюционном отборе, вынуждающем особей мужского пола осеменять как можно больше самок, – чушь собачья.

– О нет, что вы? Мы пока незнакомы. Ганс и Фриц – это наши соседи по пансиону. Хозяйка была столь любезна, что предложила нас познакомить… Она думала, что нам будет скучно и одиноко в первые дни в незнакомом городе, – защебетала Нэнси.

– Я могу отвезти вас в пансион.

Нэнси вопросительно посмотрела на Грейс.

– Ты ведь так хотела пойти на эту вечеринку, – напомнила с сокрушенным видом Грейс.

– Переживу.

Нэнси старалась не выдать своего расстройства. Однако Грейс слишком хорошо знала ее. Наверняка Нэнси сейчас строит полуфантастические планы о том, как бы поскорее уложить покалеченную подружку в постель, а самой побежать на «рашен пати», чтобы успеть хотя бы на финальный фейерверк, который обещала реклама. Грейс едва не рассмеялась, представив, какой сумбур сейчас творится в голове Нэнси. Мысли роятся, путаются, сталкиваются и перемешиваются, создавая самые нелепые и смелые комбинации.

Нэнси обладала удивительным даром убеждения. Грейс бы, пожалуй, не удивилась, узнав, что подруге все-таки удалось – после часа увещеваний, слезных просьб и грубого шантажа – затащить стареющего председателя коллегии лондонских адвокатов на вечеринку в русском стиле.

Что ж, мистер Стоун, придется вас выручать. Не произнеся не только ни слова, но даже ни единого звука или вздоха, Грейс бухнулась в обморок.

Вокруг нее суетились Ричард и Нэнси… подруга хлопала ее по щекам и, кажется, проронила пару слезинок… Ричард же напротив действовал осторожно и продуманно. Он поднял Грейс на руки и отнес в свою машину, попросив Нэнси распахнуть пошире заднюю дверцу. Едва оказавшись в автомобиле, Грейс, как по мановению волшебной палочки, подняла ресницы и улыбнулась самой лучезарной и обезоруживающей улыбкой из всех, что были в ее арсенале.